Аудиокнига Дневник писателя слушать онлайн бесплатно

Дневник писателя

Скорость: 1x

1:30:54

001

09:31

002

12:44

003

31:52

004

28:51

005

28:01

006

14:53

007

24:47

008

32:23

009

06:22

010

03:47

011

09:53

012

03:33

013

02:51

014

25:47

015

17:41

016

15:58

017

10:16

018

09:49

019

12:08

020

06:15

021

16:17

022

18:52

023

14:51

024

11:44

025

04:18

026

04:19

027

11:42

028

21:58

029

04:34

030

04:30

031

03:23

032

06:17

033

14:39

034

12:36

035

12:28

036

17:49

037

02:28

038

05:36

039

12:47

040

15:25

041

12:01

042

11:39

043

10:34

044

06:20

045

14:51

046

04:16

047

06:23

048

09:05

049

06:04

050

04:26

051

11:50

052

10:41

053

19:52

054

06:50

055

14:06

056

10:50

057

10:35

058

10:08

059

10:58

060

07:02

061

10:52

062

16:22

063

07:34

064

06:56

065

06:37

066

08:08

067

19:51

068

20:22

069

09:27

070

10:43

071

08:11

072

07:21

073

12:11

074

15:27

075

11:12

076

09:26

077

08:41

078

16:29

079

10:02

080

11:33

081

11:49

082

09:57

083

11:45

084

12:45

085

11:29

086

06:46

087

09:42

088

05:38

089

18:17

090

16:40

091

24:50

092

11:13

093

19:35

094

22:35

095

16:24

096

04:50

097

11:24

098

13:47

099

10:48

100

09:07

101

04:46

102

14:07

103

12:02

104

09:09

105

19:52

106

10:55

107

09:16

108

24:00

109

40:11

110

04:18

111

Жанр: Классика

Автор: Федор Достоевский

Читает: Сергей Круско

Длительность: 24 ч. 8 мин.

В настоящий сборник включены основные публицистические произведения Достоевского, представляющие интерес для широкого круга читателей. Тексты печатаются по изданию: Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч.: В 30 т. Л.: Наука, 1972–1987. Тексты печатаются в сокращении. Сокращения обозначены угловыми скобками. Комментарии к указанному изданию послужили основой для данных примечаний. Объем книги не позволяет издать «Дневник писателя» полностью. Поэтому в нее не вошли произведения, требующие подробных комментариев академического типа и специальной читательской подготовки. Само перечисление исключенных глав («Три идеи», «Из книги предсказаний Иоанна Лихтенбергера, 1528 года», «Германский мировой вопрос. Германия – страна протестующая», «Черное войско. Мнение легионов как новый элемент цивилизации», «Мечты о Европе», «Римские клерикалы у нас в России», «О том, что думает теперь Австрия» и т. п.) говорит о том, что в них речь идет преимущественно об узко или, напротив, глобально политических вопросах, либо потерявших свою актуальность, либо предполагающих глубочайшее знание мировой истории. К тому же время не подтвердило отдельные прогнозы Достоевского, в которых отразилась запутанность происходивших в его время социальных процессов, имевших весьма сложную генеалогию. Противоречивость реальной исторической обстановки 60—70-х годов необходимо иметь в виду и тогда, когда, например, Достоевский на страницах «Дневника» вступает в философско-публицистическую полемику с Белинским или Герценом, Чернышевским или Салтыковым-Щедриным по вопросам духовного обновления общества и ведущих к нему путей. «Противоположение между олимпическим величием теории и болезненной чувствительностью жизни и составляет болящую рану современного человека» – так характеризовал одну из важнейших особенностей этой обстановки Салтыков-Щедрин. Достоевский отдавал должную дань «величию теории» поборников справедливого общественного переустройства, и у него можно встретить весьма прочувствованные слова о них. Например, он называл Добролюбова «бойцом за правду», а о Белинском в полемике с либералами писал: «…самые заблуждения Белинского, если только они есть, выше вашей правды, да и всего, что вы натворили и написали». Однако Достоевский не мог не видеть «болящую рану» жизни, когда высокие идеи истины, добра и справедливости компрометировались «нигилятиной 60-х годов», практическим осуществлением якобинских призывов Бакунина, Ткачева, Нечаева. Такое смещение или его потенциальная возможность вызывали у Достоевского резкое неприятие. Подобная позиция характерна для Достоевского и по отношению ко всякому общественному направлению. Размышляя над декабристским движением, он отмечал: «Меж тем с исчезновением декабристов – исчез как бы чистый элемент из дворянства. Остался цинизм: нет, дескать, честно-то, видно, не проживешь… Это до того опоганило, что, когда раскусили Белинского, – все повалило за ним…» Так писатель признает, что после поражения декабристов «чистый элемент» общества пошел за Белинским. И именно повторение истории, происходившее на его глазах растворение «чистого элемента» в деяниях примазывавшихся к демократическому движению авантюристов и беспокоило его больше всего. Это же беспокойство («считаю себя всех либеральнее, хотя бы по тому одному, что совсем не желаю успокаиваться») обнаруживается у Достоевского и по отношению к либералам, которые «выкидывают иногда такие либерализмы, что и самому страшному деспотизму и насилию не придумать». С точки зрения свободного развития народа и искажения высоких идей не жаловал Достоевский и консервативную часть современного ему общества: «…сколько подлецов к ней примкнули». И хотя в пылу полемики и страстной жажды справедливости Достоевский мог и противоречить самому себе, и заблуждаться, то были заблуждения взыскующего истину мудрого человека, из которого никогда не исчезал «чистый элемент». Подобные противоречия и следует иметь в виду читателю, когда он будет знакомиться с «Дневником писателя».